На двух синих палатках, разбитых перед зданием парламента Грузии, висят фотографии шахтеров, которые несколько дней назад прибегли к крайней форме протеста. Один из них порезал себе вены на руке, второй – зашил рот, третий – зашил себе глаза. Внутри палаток спят некоторые из протестующих. Места не хватает, поэтому протестующие ложатся по очереди.
Рядом на ступеньках парламента сидит около 20 мужчин. Они приехали в Тбилиси из Чиатуры – небольшого шахтерского городка на западе Грузии, чтобы продолжить начатые там еще 6 июня протесты. Более двух недель сотрудники компании «Грузинский марганец» требуют обеспечить им достойные условия труда и повысить заработную плату.
На клумбах у палаток аккуратно разложена одежда и обувь горняков. Они не планируют прекращать протесты до тех пор, пока работодатель не выполнит условия. Тут же стоят пакеты с водой. Но еды у шахтеров нет – большинство из них еще 12 июня объявило бессрочную голодовку.
Георгий Купатадзе – один из тех, кто несколько дней назад прибегнул к крайней форме протеста. Шахтер зашил себе нитками глаза. Георгий работает на шахте последние пять лет.
«Все хотят, чтобы мы уступили, мы не хотим уступать и не будем уступать. Они очень плохо поступают с нами. Если приехать в Чиатуру и спуститься в шахту, второй раз не захочется туда возвращаться. Там нет воздуха. Ничего нет. Они хотят, чтобы мы уступили им 20%. Да хоть 1% – не будем уступать никому! Нам нечего терять. У нас были разговоры, приходили, умоляли…
Мы работаем целыми днями по колено в воде. У каждого рабочего есть какая-то болезнь. А они не хотят нам платить. Там собак уважают больше, чем людей. Это просто обидно. Я вернулся несколько лет назад из России, чтобы работать в родном городе, а они не дают нам покоя», – рассказывает Георгий.
По словам шахтера, из-за низких доходов большинство работников вынуждены брать кредиты в одних банках, чтобы погашать их в других. И так продолжается из месяца в месяц.
«Мы берем деньги из одного банка и вносим их во второй банк. А они ездят на джипах. Мы тоже люди, мы тоже хотим нормальной жизни. Я не могу жену и детей хотя бы один раз отвезти на отдых, потому что моя зарплата – 1300-1400 лари (500-540 долларов, — прим. ред.). Разве это зарплата?».
Георгий отмечает, что жизнь Чиатуры практически полностью зависит от шахт, город живет в нищете, дома находятся в аварийном состоянии из-за многолетних работ по добыче руды. По его словам, местные жители пребывают в постоянном страхе за свое здоровье.
«Мы на своей земле работаем, рушим все. Город уже похож на Чернобыль. Здесь яма, там дерева нет, ничего нет».
«Город черного золота» Чиатура является одним из крупнейших центров добычи и переработки марганца в регионе. По словам Георгия, все в городе зависит от горной промышленности. Другой альтернативы нет.
«Если шахта не будет работать, то 40 тысяч человек останутся голодными.
Люди режут вены, зашивают глаза, голодают – ни разу никто не приехал, чтобы поговорить с нами. Но я ради этого пойду на все. Я готов даже убить себя», – предупреждает Георгий.
С 1 февраля компания «Грузинский марганец» перешла на «временный режим работы». Режим предусматривал остановку добычи полезных ископаемых и сохранение только 60% заработной платы. Изменения был представлены как временная мера, срок действия которой должен был истечь в мае. Но новый режим сохранился и после мая. Представители профсоюзов потребовали от руководства компании вернуть прежний график и повысить зарплату, но этого не произошло.
Кроме того, по указанию компании, вахтовики должны работать по новому плану. До сих пор выполненный план работниками определялся вынесенной массой руды. Новый подход, предложенный «Грузинским марганцем», должен определяться «пройденным» расстоянием во время вахты, «продольно-метрическим» измерением. Шахтеры говорят, что такой план нереалистичен. По их словам, добиться этого можно будет только за счет полного пренебрежения нормами охраны труда, что создаст угрозу их жизни.
Зачастую у сотрудников даже нет соответствующего оснащения и спецодежды, говорят шахтеры. Рабочим приходится вручную перемещать тяжелую технику (предметы 120-130 кг – на двоих). При этом, уровень горного давления в шахтах просто не контролируются, тракторы неисправны и выделяют выбросы. Система водоснабжения, которая должна сокращать их, также неисправна.
Шахтеры отмечают, что при всех рисках для жизни, им не позволяют брать установленный законом оплачиваемый отпуск – 28 рабочих дней по трудовому кодексу Грузии, не выплачивают зарплату во время больничных, что также противоречит закону, а пакет страховки предоставляется минимальный.
Тариэл Микацадзе – один из тех, кто также приехал протестовать в Тбилиси у здания парламента. По его словам, то, что происходит в Чиатуре, уже приняло необратимые формы.
«Люди голодают, зашивают себе глаза и рты, перерезают вены. Пусть все задумаются, почему они идут на такие меры. Мы выносили из шахт людей, которые там умирали. Это значит, что рабочие процессы в карьерах проходят с нарушениями».
Основные требования протестующих заключаются в улучшении условий труда и решении экологических проблем, затрагивающих Чиатуру и близлежащие села. В частности, рабочие требуют учитывать природоохранные регуляции и интересы местного населения при добыче марганца открытым способом. Открытая добыча полезных ископаемых оказывает негативное влияние как на местное население, так и на окружающую среду. По словам Тариэла Микацадзе, экологическая ситуация в Чиатуре близка к катастрофической.
«Дизельная техника под землей отравляет наши легкие и тело выбросами дизеля. Наши граждане, наши дети дышат этим запахом и пылью. Производится бурение, добыча в карьерах, в результате чего появляются огромные ямы, куда стекается вода. А представители компании даже не удосуживаются выравнять эти ямы».
В 2017 году власти отстранили иностранных владельцев компании, мотивировав решение ущербом, наносимым предприятием экологии Грузии. Официальная задача госуправленца заключалась в перезапуске предприятия, чтобы оно стало безопасней для сотрудников и не загрязняло почву, воздух и водные ресурсы. Однако специалисты говорят, что ситуация с экологией не изменилась в лучшую сторону.
9 июня менеджмент «Грузинского марганца» предложил протестующим вернуться на работу «вместо того, чтобы закрыть компанию и оставить без работы 3 382 сотрудника». Руководство пообещало заменить 12-часовые смены на 8-часовые с соответствующим уменьшением зарплаты. Работодатель объяснил изменения «конъюнктурой мирового рынка» и заявил, что тем, кто вернется на работу, компенсируют 100 % пропущенного из-за забастовки рабочего времени. Профсоюзы и протестующие тогда отвергли предложение.
18 июня «Грузинский марганец» опубликовал новые условия. Руководство было согласно вернуть старый график, действовавший до 1 февраля, а затем начать постепенно повышать зарплату рабочим, в зависимости от роста выручки компании – сначала на 5%. Кроме того, компания заявила, что проведет финансовый аудит, чтобы показать, что доходы сотрудников обоснованы. Этот вариант также не устроил протестующих.
Роман Саралидзе работает в шахте больше 18 лет. Раньше, по его словам, у сотрудников были нормальные условия труда, но все изменилось после того, как на производство приехали новые люди.
«Они приехали и изменили все так, чтобы мы просто не смогли там работать. Они хотят, чтобы мы больше работали, но меньше получали. Мы работаем в очень сложных условиях. Воздуха не хватает. Были ребята, которые погибали там. Мы своими руками вытаскивали их. Были те, кто ноги, руки ломал. Не проходит месяца, чтобы кто-то не пострадал. Поэтому мы хотим, чтобы там было безопасно. Мы хотим работать в нормальных условиях».
Несколько лет назад Human Rights Watch опубликовала доклад под названием «Ни года без смертей», оценивающий ситуацию с безопасностью на горнодобывающих предприятиях в Грузии. В нем подчеркивалось, что недостаточная охрана труда и ограниченный государственный контроль позволили процветать методам добычи, которые подрывают безопасность на производстве.
Сейчас, по словам Саралидзе, протестует 3 000 шахтеров из 3 200, задействованных на производстве.
«Производство стоит, город парализован. Если мы не будем работать, город начнет голодать. А если шахта долго не будет действовать, то там все разрушится».
