Первые полосы мировых СМИ пестрят заголовками в духе «Будут ли выборы в Турции означать конец эры Эрдогана?». Поводом для таких статей спустя 20 лет безальтернативного правления «султана» послужили экономический кризис, последствия разрушительного землетрясения и рейтинг Кемаля Кылычдароглу. Предварительные опросы показывают, что главный соперник Эрдогана, поддержанный объединенной оппозицией, даже имеет небольшое преимущество, обгоняя действующего лидера почти на 4%.
При этом не исключено, что первый тур президентских выборов не выявит победителя, и тогда кандидаты-фавориты вновь встретятся через две недели. Идущая параллельно парламентская гонка определит состав Великого национального собрания – распределение между разными партиями 600 депутатских мандатов установит баланс политических сил в Турции на ближайшие пять лет. И здесь оппозиционные силы также намерены укрепить свои позиции.
Результаты выборов могут не только привести к переменам во внутренней политике страны, но и сказаться на внешнем курсе. В случае победы Эрдогана сохранится нынешний вектор – неоосманские амбиции президента будут по-прежнему конвертироваться в активную региональную политику.
Если же победит Кылычдароглу, Анкара, вероятно, попытается нормализовать отношения с Западом. Предвыборная кампания оппозиционера гласит: планируется разворот внешней политики Турции на «180 градусов» и привнесение в страну «настоящей демократии». Кандидат в президенты планирует вернуть к жизни и давно повисшую в воздухе заявку Турции на вступление в Евросоюз.
«Мы повернемся к Западу и к западной цивилизации», – заявил Кылычдароглу в интервью Deutsche Welle.
Помимо сближения с Западом оппонент Эрдогана сказал, что «хотел бы иметь хорошие отношения с Россией» и придерживаться тонкого баланса во внешней политике. Но незадолго до выборов в Twitter Кылычдароглу появился скандальный пост с предостережением в адрес Москвы.
«Дорогие русские друзья, вы стоите за монтажами, заговорами, контентом Deep Fake и записями, которые вчера были разоблачены в этой стране. Если вы хотите продолжения нашей дружбы после 15 мая, держите руки подальше от турецкого государства. Мы по-прежнему выступаем за сотрудничество и дружбу».
Эрдоган заступился за Москву, раскритиковав оппонента. «Теперь господин Кемаль нападает на Путина, на Россию», — заявил он, добавив, что отношения Турции с РФ «не менее важны, чем с Америкой».
Впрочем, как считает грузинский конфликтолог Паата Закареишвили, даже в случае смены власти Анкара не будет отворачиваться от Москвы. По его словам, Россия – мощный сосед, к которому у Турции в целом нет претензий.
«Турция не сменит политику в отношении России. Она будет осторожной, но «турецкой» политикой, а не «русской», которую, например, проводят власти Грузии. Турция будет иметь хорошие отношения с Россией, но ни в коем случае не за счет своих интересов на Кавказе. Наоборот, она будет поддерживать эти отношения, чтобы усилить свое влияние там, где его ждут. И этим, как инструментом, могут воспользоваться Грузия, Азербайджан и Армения, которой это бы помогло в отношениях с Азербайджаном».
Конфликтолог подчеркивает: у Анкары непосредственный интерес на Южном Кавказе. Сто лет назад Турция покинула регион по Карсскому договору – тогда ее вытеснила большевистская Россия. И только спустя век Анкара вернулась на Кавказ через Азербайджан. Теперь еще больше усилить свое присутствие она могла бы благодаря Грузии:
«Через Азербайджан она вернулась в регион цивилизационно – через язык, культуру, религию… Этот геополитический контекст присутствия Турции, а также дипломатическая и политическая поддержка позволили Азербайджану дистанцироваться от России. Турция – член НАТО. А Грузия стремится в НАТО, конституционно. Пока у Грузии есть четко заявленная позиция интеграции в Североатлантический альянс, она может второй ногой ступить на Кавказ, но уже институционально – через НАТО, через черноморское сотрудничество. Турция явно стала присутствовать на Южном Кавказе, и она показывает это всем своими телодвижениями».
Последние 30 лет Россия сохраняла монополию в регионе, настаивая на том, что Южный Кавказ – сфера ее исключительных интересов и задний двор. Но после карабахской войны 2020 года Турция заявила о готовности сменить Россию в качестве главного арбитра в многолетнем конфликте. Эрдоган, успешно использующий нестабильность в разных регионах для десантирования туда своего геополитического влияния, как это было в Сирии или Ливии, открыто демонстрирует Москве, что намерен отстаивать свои интересы на Южном Кавказе.
И, тем не менее, Россия заинтересована в победе именно Эрдогана, считают эксперты. Ведь его связывают многолетние личные отношения с другим автократом – Путиным. Кроме того, в отличие от своего соперника, он не стремится вернуть Турцию на путь интеграции в ЕС.
«На мой взгляд, у Кылычдароглу, конечно, не будет такой химии с Путиным, как у Эрдогана, но тем не менее, у Москвы и Анкары столько общих вопросов и переплетений, столько международных вопросов. Москва и Анкара не могут друг без друга. Не думаю, что отношения как-то существенно изменятся. Главное изменение в том, что при новой власти эти отношения не будет привязаны к личным отношениям Путина и Эрдогана. В Турции часто говорят о том, что российско-турецких отношений вообще нет, а есть отношения Путина и Эрдогана. А при Кылычдароглу они будут носить более системный характер», – сказал в интервью Meduza автор Telegram-канала о Ближнем Востоке Руслан Сулейманов.
Каким будет характер отношений Турции с Южным Кавказом в случае смены политического руководства в Анкаре пока говорить сложно. Предвыборная риторика Кемаля Кылычдароглу в основном посвящена внутренней повестке. Но очевидно, что в его доктрине региональный компонент выражен слабее, чем у Эрдогана.
По мнению экспертов, победа последнего лишь закрепит поддержку Азербайджана в вопросе карабахского конфликта. В то время как Кылычдароглу, хоть и сохранит союз с Баку, но также попробует изменить динамику отношений с Ереваном. О Грузии кандидат от оппозиции в ходе предвыборной кампании не высказывался, но его прозападные заявления могут означать усиление роли США и ЕС в регионе.
«В программе оппозиции мало что касается внешней политики, там говорится, что продолжится сближение с тюркоязычными странами. В первую очередь, с Азербайджаном. В то же время отмечено, что поддерживается нормализация отношений с Арменией. Но деталей нет. Это носит лишь декларированный характер. Как это будет – неизвестно. Опять же, вероятнее всего, через условия Азербайджана», — говорит грузинский аналитик Зураб Батиашвили.
Впрочем, новому турецкому правительству, если оно придет к власти, будет сложно поддерживать отношения с Азербайджаном на том же уровне, говорит конфликтолог Паата Закареишвили.
«Скорее всего, они будут влиять на азербайджанскую демократизацию тоже. Потому что у Азербайджана, кроме Турции, в качестве надежного союзника нет никого. Баку придется как-то смягчить свою риторику по отношению, например, к Армении. Отношения между Турцией и Арменией сейчас испортились из-за кейса с памятником, но новая власть может игнорировать это и возобновить тесную взаимосвязь с Арменией».
Тем временем, проправительственные СМИ Азербайджана стали совершать нападки на Кылычдароглу. «Именно Алиев боится больше всего, что Турция после выборов станет более прозападной. Это разоблачит его пророссийскую и продиктаторскую политику», — объясняет бывший азербайджанский дипломат Эмин Ибрагимов. Критика из Баку может осложнить процесс выстраивания коммуникации между Ильхамом Алиевым и Кемалем Кылычдароглу в случае победы последнего. Но партнерство между двумя странами сохранит стратегический характер, уверены наблюдатели.
Мало что изменится и для Грузии, хотя баланс сил на Южном Кавказе может быть несколько скорректирован. Если Кылычдароглу воплотит в жизнь идеи демократизации, то в регионе станет больше Запада, если же Эрдоган сохранит кресло и продолжит политику вытеснения геополитических конкурентов, на Южном Кавказе станет меньше России. Но и в том и в другом случае Тбилиси следует выстраивать более тесные связи с Анкарой, считают эксперты.
«Эрдоган продолжит политику наступления на пятки России и осваивания Кавказа. Когда мы говорим, что остаемся с Россией один на один, это абсурд. Потому что у нас может быть такая поддержка, как Турция. Но мы явно не замечем этого «слона». Мы все делаем для того, чтобы показать грузинскому обществу, в каком мы тяжелом положении, в то время как стоим спиной к Турции. Хотя сегодня это наиболее надежный союзник против России», – говорит Батиашвили.
Аналитик уверен, что при любом раскладе Анкара продолжит политику, направленную на тесное сотрудничество с Тбилиси. В частности, не отступит от безоговорочной поддержки территориальной целостности Грузии.
Важно отменить, что Турция – один из ее крупнейших экономических партнеров. В 2022 году торговый оборот между странами составил 2,8 млрд долларов. Для сравнения, с Россией – только 2,5 млрд. За три месяца 2023 года РФ вплотную приблизилась к турецкому показателю, вопреки санкциям наторговав с Грузией на 667 млн долларов, хотя Анкара по-прежнему опережает Москву (674 млн).
Остается Турция и в числе лидеров по объему денежных переводов в Грузию. За первый квартал 2023 года они составили 27 млн долларов, в то время как за весь прошлый год – свыше 100 млн. Перечисления в основном осуществляются трудовыми мигрантами, которые пользуются благами безвизового режима. Одни едут в Турцию по трудовым договорам, другие работают нелегально. И хотя в числе предвыборных лозунгов Кылычдароглу было возвращение мигрантов на их родины, это вряд коснется граждан Грузии, многие из которых годами трудятся в Турции. Риторика кандидата в президенты скорее качается беженцев из Сирии, Афганистана и других стран.
«3+3» = 5: Грузия отказалась от встречи в Москве, но дверь для нее оставили открытой
Еще одним ключевым компонентом взаимоотношений между Тбилиси и Анкарой является участие в транснациональных энергетических проектах. Еще в 2006 году был запущен трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан, по которому каспийская нефть через территорию Грузии отправилась на Запад. Это был первый нефтепровод в СНГ, проложенный в обход России и при непосредственном участии США и Великобритании. В июне 2018 года с помощью Трансанатолийского газопровода (TANAP) Турция получила контроль над другой энергетической магистралью – Южным газотранспортным коридором, по которому газ из Каспийского бассейна через Грузию перекачивается в Юго-Восточную Европу.
Тбилиси и Анкара сотрудничают и в военной сфере. Помимо участия в маневрах под эгидой НАТО, Грузия вместе с Турцией и Азербайджаном состоит в неформальном оборонном трио – время от времени страны проводят военные учения и консультации. Анкара также последовательно поддерживает интеграцию Тбилиси в Североатлантический альянс.
Эксперты считают, что все это – геополитическая константа, которая не может быть пересмотрена даже в случае смены власти в Турции и коррекции ее внешнеполитического курса. По мнению аналитиков, любой исход исторических выборов как для Грузии, так и для всего Южного Кавказа будет «неплохим».
«При любом раскладе не станет хуже. Существующий внешнеполитический курс либо продолжится, либо улучшится, с учетом прихода более демократического и проевропейского турецкого правительства», — считает Паата Закареишвили.
