Тамила, эндокринолог из Тбилиси, и Джильда, учительница из села Бершуети, встретились благодаря судьбе, когда их мужья оказались в одной камере цхинвальского изолятора.
Шипованная проволока, ставшая олицетворением изоляции Южной Осетии, разделяет не только земли, но и судьбы людей. После войны между Грузией и Россией в 2008 году в этом регионе начали возводиться барьеры, которые правительство Тбилиси и мировое сообщество считают незаконными. Тем не менее, пересечение этой спорной и не признанной международным правом границы по-прежнему сопряжено с риском.
Важа Гаприндашвили и Шота Бидзинашвили – это лишь два из множества граждан Грузии, которых разделительная линия оторвала от близких. Однако их истории также касаются и их жен. Каждая из этих женщин по-своему испытывала боль утраты и сражалась за своих мужей.
«Нельзя проявлять слабость»
Все события, произошедшие с Тамилой Лапанашвили, стали для нее настоящим испытанием. Она столкнулась с телекамерами, встречами с министрами, переговорами в Службе госбезопасности и аудиенцией у кардинала Ватикана. Однако наибольшую сложность для нее представляло руководство, как она сама говорит, кампанией по освобождению своего мужа из плена — известного грузинского врача Важи Гаприндашвили.
В Южной Осетии 9 ноября 2019 года задержали врача. Перед тем как его забрали, он успел сообщить Тамиле по телефону: «Российские солдаты ведут меня в неизвестном направлении». Она не расплакалась, а начала обдумывать свои дальнейшие шаги.
Я вижу себя как человека с крепким характером. В критических ситуациях я мгновенно задумываюсь о том, как могу оказать помощь. Эта реакция действительно оказывается полезной. Первое, что мне пришло в голову, – это позвонить нашему другу и коллеге Важи, доктору Левану Начкебия, а также его жене Маке Асатиани.
Вместе они оценили обстановку и составили стратегию действий. К процессу присоединились обе дочери. Тамила начала исследовать неофициальные варианты и обзвонила всех, кто мог быть связан с Цхинвальским регионом. Когда поступило официальное уведомление о задержании доктора Важи, Служба государственной безопасности Грузии сообщила Тамиле, что после судебного разбирательства его освободят. Для этого необходимо было уплатить штраф. Эта новость немного успокоила Тамилу. Супруга доктора вспоминает, как ей дали советы: «Не разглашайте ситуацию, журналисты и общественный интерес могут только ухудшить положение».
По утверждению женщины, в начале ее взаимодействие с государственными органами проходило через телефонные звонки. Это продолжалось до 13 ноября, когда перенесли судебное дело Важи Гаприндашвили. Затем Тамиле сообщили, что настало время встретиться с руководством Службы безопасности лицом к лицу.
Решение суда о двухмесячном предварительном заключении стало шокирующим ударом для Тамилы. «В подобные моменты нельзя показывать слабость. Напротив, необходимо настроить себя на то, что перед тобой стоит задача – освободить человека из captivity. Твоя мотивация заключается в том, чтобы продемонстрировать всем, включая государство и международное сообщество, необходимость единства».
В день, когда суд огласил своё первое решение, Тамила вместе с коллегами неожиданно провели акцию во дворе медицинского института в Тбилиси. Именно там впервые был озвучен призыв: «Свободу Важе Гаприндашвили».
«В тот момент я ощутила невероятную мощь. Я по-настоящему осознала, что мы не одни в этом мире».
Тамила уверена, что международная реакция на ситуацию с доктором Важи сыграла ключевую роль в его спасении. Она также направляла обращения в различные международные организации и обращалась к Верховному комиссару ООН по правам человека.
Тамила осознала свою беспомощность только в момент столкновения с дезинформацией. Югоосетинские медиа утверждали, что доктор Важа служил военным врачом в 2008 году. Однако она не стала оправдываться: «осознала, что за каждым словом не имеет смысла цепляться». По ее мнению, ситуация с двумя спасенными российскими пилотами во время августовской войны продемонстрировала миру: «всё, что они говорят, – это ложь».
В то же время, на всех международных мероприятиях с участием Грузии главным образом упоминался доктор Важа. В процесс были вовлечены как официальные, так и неформальные представители, мировая общественность, спортсмены, медицинские работники и деятели культуры, отмечает Тамила. В социальных сетях пользователи начали менять свои аватары на изображения с призывом освободить доктора Важу.
«Дипломаты звали меня на заседания. Все осознавали, что это позорная ситуация для России, прежде всего. Такое поведение – недопустимо: задерживать врача».
Об этом ей говорили по телефону даже малознакомые люди из Северной Осетии и различных уголков России. В тот момент Тамила осознала, что единство придаёт силу.
«На передовой борьбы всегда находились я и мои две дочери. Мы, женщины, сражались за свободу мужчины. Однако за Важу, как за родного человека, вместе с нами боролись все. Все возлагали надежды на меня, включая моих уже взрослых детей. Я взяла на себя ответственность за происходящее. Несмотря на противостояние, важно оставаться миролюбивым. На последнем мероприятии я обратилась к осетинам. Конфликтам не должно быть места; мы веками жили в мире и должны продолжать наше братское сосуществование. Под этим небом. Я не употребила слово «земля», потому что в небе нет границ.»
В конце декабря суд вынес решение по делу Важи Гаприндашвили, назначив ему наказание в виде 1 года и 9 месяцев лишения свободы за «умышленное пересечение государственной границы». Однако почти в преддверии Нового года доктор был освобожден.
«Первое, что мой муж сказал мне в отсутствие камер, это: какую шумиху вы тут устроили?» — с улыбкой вспоминает Тамила.
Арест доктора Важи вызвал значительный общественный резонанс. Благодаря этому инциденту вопрос задержаний на линии оккупации стал актуален не только для грузинского общества. Ранее подобные похищения воспринимались жителями, живущими вдоль разделительной линии, как нечто привычное.
Наедине со страхом
7 ноября в окрестностях села Бершуети, расположенного рядом с линией оккупации Южной Осетии, были задержаны двое мужчин. Одним из задержанных оказался Шота Бидзинашвили. Спустя два дня к нему в камеру присоединится доктор Важа.
Для Джильды Чадунели тот привычный ноябрьский день обернулся настоящим кошмаром. Свидетели стали свидетелями словесной перепалки между ее мужем и российскими военными, произошедшей у разделительной линии.
«Моему первенцу уже 16 лет. Он сообщил, что планирует вместе с друзьями разыскать своего отца. Эта мысль чуть не свела меня с ума! Не хватало еще и его потерять».
Служба государственной безопасности Грузии, совместно с местными органами власти, оперативно начала работу по освобождению Шоты. Джильда отмечает, что ощущала поддержку, но всё равно испытывала страх потерять своего мужа.
Шота Бидзинашвили находился в изоляторе Цхинвали в течение девяти дней. Ему назначили штраф в сумме 2 500 рублей Российской Федерации.
«Я удивлялась, почему его так долго там удерживают. Мы знали, что через три дня после выплаты денег людей отпускают. Я уже собрала сумму, друзья Шоты нашли знакомого в Москве, который был готов помочь оплатить штраф в Южной Осетии. Даже если бы пришлось стоять с протянутой рукой, я бы достала эти деньги».
Как позже выяснила Джильда, ее мужа жестоко избили. Тем не менее, она с самого начала предполагала, что военнослужащие просто затягивают время, ожидая, когда Шота придет в себя. «Я думала, что они подождут, пока спадут отеки на его лице, и потом его отпустят. В итоге так и произошло».
Судебные заседания постоянно откладывались, и Джильда совсем сбилась с счёта времени. Девять дней для неё стали настоящей вечностью.
Сражаясь за свободу своего мужа, она оказалась одна, без внимания телекамер и поддержки международных организаций, и столкнулась с собственными страхами. Джильда вспоминает, что это было крайне сложно с психологической точки зрения.
«Не припомню, как добиралась до работы или готовила блюда… Мне советовали – позвони этому, позвони тому. Я действительно звонила. Это всё сильно на меня давило. Возможно, если бы кто-то оказался на моем месте, я бы тоже старалась помочь советом. Но в тот момент меня всё это раздражало. Это был огромный стресс».
Джилда признает, что она очень чувствительна и может заплакать при малейшем поводе. Однако арест супруга кардинально изменил ее восприятие себя. На этот раз слезы не появились.
«Я начала размышлять, как изменить эту ситуацию. Если говорить откровенно, меня немного раздражало то, что мой муж делает там: что он вообще забыл [на линии оккупации]?!» [смеется]
Вернувшись в родное село, Шота сказал: «Я не ожидал, что снова окажусь дома и встречу вас». Он также упомянул, что доверил доктору Вадиму заботу о своей семье.
