В России началась крупнейшая налоговая реформа. Как она повлияет на экономику?

В России планируют ввести прогрессивную шкалу налога на доходы физических лиц — ставка будет постепенно увеличиваться с 13% до 22% для людей с высокими доходами.

Реформа пока затронет людей с доходами выше 200 тысяч рублей в месяц до вычета налогов. Причем ставки будут применяться не ко всей сумме, то есть если человек получает 250 тысяч рублей, он будет платить налоги по ставке 13% с суммы до 200 тысяч и 15% — с оставшихся 50 тысяч.

Параллельно Минфин предлагает повысить налог на прибыль компаний с 20% до 25%, правда если организация инвестирует в свое развитие или новые технологии, то она сможет получить налоговые вычеты.

Бизнес также столкнется с ростом ставок налога на добычу полезных ископаемых — для металлургов (в 1,15 раза) и производителей удобрений (в 2-2,3 в зависимости от того, какое удобрение производится). Судя по публикациям аналитиков, серьезно это вряд ли повлияет на оба сектора.

Пока это не окончательное решение: повышение налогов будут еще обсуждать в Госдуме и на заседании правительства с чиновникам из других ведомств. Госдума будет рассматривать предложения Минфина во время весенней сессии, которая продлится до 4 августа. Если законопроект примут в нынешнем виде, то налоги повысятся с 1 января 2025 года.

Повышение НДФЛ, по оценке Минфина, должно коснуться 2 млн человек — это примерно 3,2% работающих россиян.

Экономисты считают, что прогрессивная шкала НДФЛ выглядит более мягкой, чем предполагали аналитики и писали СМИ. Пока реформа касается тех, кто получает более 200 тысяч рублей в месяц, хотя изначально СМИ писали о куда более низкой планке — 83 тысячи рублей в месяц.

«По статистике средняя российская зарплата — чуть выше 70 [тыс. рублей в месяц]. А это [сумма, с которой предполагается взимать повышенный налог] получается втрое выше», — объясняет в беседе с Би-би-си главный экономист «Тинькофф Инвестиции» Софья Донец.

Средняя зарплата в Москве — около 146 тысяч рублей в месяц. По ее словам, в первую очередь повышение налогов затронет «верхнюю часть среднего урбанизированного класса». К ним она, например, относит айтишников или других сотрудников высокотехнологичных секторов.

«Скорее [повышение налогов] ударит по людям, которые выбрались в некоторой степени из совсем бедных, и им стало хватать, условно говоря, на лечение, образование и отдых», — сказала Би-би-си экономист Александра Осмоловская-Суслина. По ее мнению, от чего-то — образования, лечения или отдыха — им из-за повышения налога придется отказаться.

Осмоловская-Суслина уточнила, что в России таких людей не так много, а большая часть из них работает в госкорпорациях — ВТБ, Газпроме, «Сбербанке» и других.

Более высокая часть прогрессивной шкалы касается, скорее, очень богатых людей, которых также в России не много. «Если мы говорим о классе, который получает максимальную ставку с доходом выше 50 миллионов в год, то да, это единицы», — говорит Донец.

Но и тут есть свои исключения: налог на доходы по вкладам, дивидендам и другим ценным бумагам будет до 2,4 млн рублей в год облагаться по ставке в 13%, а по доходам выше — по ставке в 15% без дальнейшего повышения.

Александр Исаков из Bloomberg Economics называет в беседе с Би-би-си повышение «скромным». «Верхняя предельная ставка в 22% не выглядит окончательной и с очевидностью вырастет в следующий электоральный цикл до 30-35%», — считает он.

Владимир Путин еще в послании Федеральному собранию — тогда он впервые заговорил о налоговой реформе, но не назвал ее параметров — обещал различные льготы. В том числе — бизнесу, который вкладывает деньги в свое развитие и в новые технологии, а также семьям с детьми и тем, кто воюет в Украине. Власти действительно учли все эти льготы.

Министерство труда разработало законопроект о возврате части НДФЛ для семей с небольшими доходами, у которых, минимум, двое детей, узнал РБК.

Налоговый «кешбэк» позволит им снизить фактическую ставку НДФЛ с 13% до 6%. Размер дохода, с которого семьи смогут претендовать на «кешбэк», будет отличаться в разных регионах. Согласно законопроекту, как пишет РБК, он положен семьям, у которых среднедушевой доход меньше, чем полтора прожиточных минимума, установленных в субъекте федерации по месту их жительства. В Москве в 2024 году прожиточный минимум составляет 22,7 тыс. рублей, а в Санкт-Петербурге — 16,5 тыс. руб.

Тех, кто воюет в Украине на стороне России, повышение НДФЛ не затронет, хотя выплаты им и их семьям в случае ранения или смерти военных могли бы попасть в этот диапазон.

Конкретные примеры того, как будет применяться налоговый вычет для бизнеса, еще должно определить правительство.

Налог на прибыль компаний экономисты считают более существенным — он явно затронет большее количество людей, да и принесет куда больше денег бюджету.

В послании Федеральному собранию в феврале Владимир Путин раздал много обещаний, выполнение которых в ближайшие годы обойдется в триллионы рублей. Подробно мы разбирали их тут. Деньги от повышения налогов как раз должны пойти на финансирование этих обещаний.

Александр Исаков предполагает, что часть денег может пойти и на финансирование военных трат. В 2024 году, по подсчетам Reuters, доля бюджетных расходов на оборону и силовиков составила 38%.

Среди других факторов: демографические изменения, которые приводят к росту социальных обязательств, и достижение определенного предела по извлечению природной ренты из добывающих отраслей.

Минфин предполагает, что от налоговой реформы в 2025 году бюджет получит дополнительные 2,6 трлн рублей. Из них 1,6 трлн рублей придется на рост ставки налога на прибыль. Повышение НДФЛ даст бюджету всего 533 млрд рублей.

Много ли это?

Всего в 2024 году доходы бюджеты должны составить 35 трлн рублей, а расходы — более 36,6 трлн. Лишь за январь–апрель доходы бюджета составили более 11,6 трлн рублей — то есть повышение налогов кажется на этом фоне не таким значительным фактором наполнения бюджета. Однако это внутренние налоги, которые не зависят от внешней конъюнктуры и могут быть более устойчивым способом пополнить бюджет.

В долгосрочной перспективе — 2025–2030 годах — реформа может принести бюджету около 17 трлн рублей, пишет в своем отчете (есть в распоряжении Би-би-си) директор по инвестициям управляющей компании «Астра» Дмитрий Полевой. Повышение НДФЛ даст бюджету, по этим оценкам, более 3 трлн рублей до 2030 года, а повышение налога на прибыль — более 11 трлн.

Ожидаемые сборы в 2025 году должны покрыть дополнительные расходы бюджета, которые появились после послания Путина, считает Полевой. Правда, пока Минфин пока не раскрыл новых параметров бюджета.

В России сейчас достаточно быстро растут цены. Инфляция в конце мая составила 8,1% в годовом выражении. Повышение налогов может усилить инфляцию, если компании решат переложить дополнительные расходы на население через повышение цен на продукты и услуги.

Российская экономика после начала войны растет достаточно быстро: Росстат оценил рост ВВП в первом квартале 2024 года в 5,4%. Экономисты объясняют это бюджетным стимулом: власти тратят много денег на оборонный сектор и в целом на войну в Украине. Эти деньги в экономике создают эффект «стероидов»: они повышают потребительский спрос, приводят к ускорению роста ВВП, а также разгоняют инфляцию.

В такой ситуации переложить часть повышения налогового бремени на россиян достаточно просто. «Если у вас есть высокий спрос, вы можете какие-то издержки переложить в эти цены. И это очень трудно будет померить, связано ли это непосредственно с налогами или просто связано с высоким спросом», — считает при этом Донец.

При этом в долгосрочной перспективе, по мнению экономистов, повышение налогов будет иметь, скорее, дезинфляционный эффект — проще говоря, рост цен замедлится. Это связано с тем, что государство забирает часть денег из экономики в бюджет.

Особенно это касается повышения НДФЛ. «НДФЛ — сам дезинфляционный налог, тут сложно придраться, потому что это только высокодоходные категории — они [те, кто начнет платить повышенный налог] не пойдут к работодателю просить им на величину увеличения НДФЛ повышать зарплату», — поясняет Донец.

«Повышение налогов — это финальная часть подстройки бюджета», — поясняет Донец. До этого бюджетная система перестроилась на более высокие расходы, прежде всего в оборонном секторе.

Донец считает, что повышение налогов — это более стабильный способ финансировать расходы. Да и других способов не так много. В последние три года власти используют Фонд национального благосостояния — это основной резервный фонд страны, но, по словам Донец, он почти исчерпан.

Еще один способ — это долговое финансирование, но он явно не обеспечит стабильность.

Экономист считает, что в краткосрочной перспективе повышение налогов даже может стимулировать экономику. «Вы убираете из тех секторов, которые вроде как не прямо сейчас хотели тратить, и даете тем, кто потратит прямо сейчас», — объясняет она. Но в долгосрочной перспективе у затронутых повышением секторов экономики, скорее, будет меньше стимулов для развития.

Повышение налогов влияет на инвестиционную активность, добавляет Осмоловская-Суслина. «Чем больше отдаешь деньги в казну, тем меньше у тебя остается на собственное развитие», — объясняет она. Для бизнеса это и меньше свободы распоряжаться своими деньгами, например, нельзя просто увеличить зарплаты сотрудникам или вложиться в развитие.

Экономист говорит и о риске «теневого разрастания» — из-за повышения налогов часть бизнеса может уйти в тень. Но она оговаривается, что сделать это сейчас сложнее — «слишком хорошо налажены механизмы налогового контроля».

«Некий стимул укрыться от налогообложения, когда ставка налога растет, у предпринимателя есть всегда, и в данном случае государству придется еще внимательнее следить за тем, как бы не получилось, что многие уйдут в тень», — говорит Осмоловская-Суслина.

Сейчас структура смещается в сторону государственных инвестиций и расходов, в том числе на оборону, объясняет экономист.

Налоговая реформа продолжает эту тенденцию:

«В некотором смысле изъятие денег из экономики с помощью дополнительных налогов как бы перераспределяется в пользу инвестиций в ту область, которую государство считает приоритетной», — говорит Осмоловская-Суслина.

«Раньше экономический агент мог сам подумать, куда ему эти деньги инвестировать, может, он хочет построить себе новый завод или ремонт сделать, станки обновить — то есть он сам принимал решения, — продолжает она. — Сейчас государство забрало у него эти деньги. И мы прекрасно понимаем, что забрало не для того, чтобы скопить, а забрало, чтобы потратить, но не на обновление оборудования или на повышение зарплаты сотрудникам, а на то что оно сочтет приоритетным, что оно сочтет приоритетным мы примерно понимаем».