Бывшему президенту Польши Леху Валенсе предъявили обвинение в даче ложных свидетельств по поводу его сотрудничества с коммунистическими спецслужбами в 1970-х годах.
Лидера антикоммунистического движения «Солидарность» и лауреата Нобелевской премии мира подозревали в связях с коммунистическим режимом уже давно. Обвинения в адрес Валенсы, которому сейчас 78 лет, зазвучали громче пять лет назад, после того как общественности были представлены якобы подписанные им лично агентурные документы.
Дача ложных показаний в польском законодательстве является уголовным преступлением, наказание за которое может составлять от полугода до восьми лет лишения свободы.
Сам Валенса неоднократно отвергал обвинения в сотрудничестве с коммунистическим режимом, а в интервью Би-би-си на прошлой неделе прокомментировал выпады в свой адрес словами «Победителей не судят».
Би-би-си разбиралась, в чем именно обвиняют Леха Валенсу, как он сам описывает свои отношения с коммунистическими спецслужбами и чем именно он объясняет возникшие у него проблемы.
- «Это наша Европа». Сотни тысяч поляков вышли на улицы защищать Евросоюз
- Последний разговор Леха Качиньского. Почему он важен и при чем здесь Россия?
- Близкая к власти компания в Польше купила медиагруппу. Оппозиции это напоминает Россию
«Папка Кищака»
Утром 16 февраля 2016 года в офис Института национальной памяти (ИНП) — польского историко-архивного учреждения, занимающегося, кроме всего прочего, люстрацией, — пришла необычная гостья. 81-летняя Мария Кищак была вдовой умершего тремя месяцами ранее Чеслава Кищака — министра внутренних дел и одной из ключевых фигур в последнем правительстве коммунистической Польши.
Как позже рассказала пресс-секретарь ИНП Агнешка Сопинская-Яремчак, Мария Кищак заявила, что перед смертью ее муж завещал ей в случае возникновения финансовых проблем пойти в Институт национальной памяти с указанными им бумагами.
Вдова министра принесла с собой только один из оставленных Кищаком документов, но уверила собеседника, что подобных бумаг у нее дома есть еще немало.
Представительница ИНП заявила журналистам, что на той же встрече Мария Кищак назвала сумму, которую хотела бы выручить за всю подборку документов — 90 тысяч злотых (около 22,5 тысяч долларов).
Сама Кищак позже представила журналистам собственную версию событий: якобы она добровольно принесла в институт один из найденных после смерти мужа документов. Там бумагой заинтересовались и спросили о возможности покупки архива покойного министра, на что она ответила буквально: «Почему нет?»
Впрочем, кто именно хотел или не хотел купить или продать бумаги Кищака, не так важно. Ведь содержание рукописного документа, принесенного его вдовой в институт, было способно заставить содрогнуться любого историка, интересующегося новейшей историей Польши. В шапке этого документа, датированного ноябрем 1974 года и составленного в портовом городе Гданьск, значилось: «Информация о разработке со слов негласного сотрудника «Болека».
Еще с 1990-х годов в польских политических кулуарах, да и в кухонных разговорах, поговаривали, что псевдонимом «Болек» в своих отношениях с коммунистическими спецслужбами пользовался бывший президент Польши Лех Валенса, в 1970-х — один из самых известных оппозиционных активистов в Гданьске.
Сам Валенса эти слухи последовательно отвергал, в том числе защищая свое доброе имя в судах, а у его оппонентов документальных доказательств этих обвинений не было. До 16 февраля 2016 года.
Уже после обеда того же дня в доме Марии Кищак был проведен обыск, о результатах которого Институт национальной памяти тут же проинформировал общественность.
В так называемой «папке Кищака» было найдено огромное количество документов — речь шла о более 300 страницах, — якобы свидетельствующих о том, что в начале 1970-х годов рабочий Гданьской судоверфи Лех Валенса подписал обязательство сотрудничать с коммунистической службой безопасности, неоднократно встречался с ее агентами, передавал им информацию и получал от них денежные средства.
Представители польской власти, и до того не очень жаловавшие Валенсу, немедленно обрушились на него с волной жесточайшей критики. Тогдашний министр иностранных дел Витольд Ващиковский, например, заявил, что найденные документы могут служить доказательством того, что Лех Валенса был «управляемой марионеткой» и что вся его дальнейшая деятельность, в том числе на посту первого президента свободной Польши, проходила под контролем спецслужб.
В декабре 1970 года на гданьской судоверфи — огромном промышленном предприятии, на котором трудился 27-летний электрик Лех Валенса — началась забастовка против повышения цен на продукты питания.
С первых дней выступлений Валенса был их активным участником: он вошел в состав стачкома, принимал участие в переговорах протестующих с руководством верфи и милиции.
Гданьскую забастовку в итоге утопили в крови коммунистические власти. На улицы города вывели танки. В стычках с силовиками погибли более двух десятков участников акций.
Тогда же Валенсу впервые в его жизни задержали, он провел в милицейском участке четыре дня. Если верить материалам из «папки Кищака», обязательство о сотрудничестве с коммунистической службой безопасности он подписал именно тогда, находясь под арестом.
После подавления забастовки 1970 года Валенса, по его собственным словам, разуверился в действенности стихийных уличных выступлений и пришел к выводу, что успешная борьба против режима возможно только в рамках организованной структуры.
В 1981 году такой структурой станет возглавленный Валенсой независимый профсоюз «Солидарность». В 1983 году Лех Валенса получит Нобелевскую премию мира, а в 1990-м — станет первым президентом Польши после падения коммунистического режима в результате бескровной смены власти.
Если верить документам из «папки Кищака», после 1976 года — именно тогда Валенсу уволили с судоверфи за оппозиционную деятельность — доказательства сотрудничества Валенсы со спецслужбами отсутствуют.
«Один том, и тот поддельный»
К 2016 году, когда были найдены «папки Кищака», Лех Валенса уже пребывал на политической пенсии, при этом продолжая активно комментировать события польской политической жизни. Экс-президент немедленно назвал находку фальшивкой.
В интервью Newsweek Polska от апреля 2016 года Валенса уточнил, что часть документов, найденных в доме Кищака, были действительно написаны им, но в совершенно другом контексте, чем заявляли его критики.
«У меня дома (в начале 1970-х) проводили обыски, на рабочем месте был обыск. И во всех местах, где я бывал, спецслужбы изъяли все мои рукописные бумаги. Все! Наверняка они хотели или что-то подделать, или что-то дописать», — говорил он.
«Например, чтобы не забыть, я описал, как выглядел декабрь 1970 года в Гданьске в моем исполнении. И это изъяли в ходе обыска! Из этого можно сделать хороший донос: стоит только внести маленькие поправки, потому что там были описания и фамилии», — продолжал Валенса.
Экс-президент утверждал, что в «папке Кищака» наряду с документами 1970-х годов содержатся бумаги, которые спецслужбы добавили в его досье значительно позже — в преддверии вручения ему Нобелевской премии мира 1983 года — с целью его дискредитации.
Вместе с тем, Валенса заявлял, что документы, которые свидетельствуют о настоящей природе его отношений с режимом, были намеренно уничтожены.
«До 1990 года я просто смеялся, когда слышал подозрения о моем якобы сотрудничестве. Я думал: придет время, мы откроем документы, и тогда вы увидите, как я прекрасно боролся. Я не допускал, что эти документы будут уничтожены. Там было сто томов жестких документов на меня! А оставили только один! И тот поддельный!» — возмущался он.
Два дела
После заявлений Леха Валенсы о фальсификации бумаг из «папки Кищака» Институт национальной памяти возбудил делу о подделке документов.
Валенсу вызвали на допрос в качестве свидетеля, и он, предупрежденный об ответственности за дачу ложных показаний, заявил, что не составлял и не подписывал показанные ему документы из этой папки.
После этого ИНП заказал масштабную графологическую экспертизу этих бумаг: 158 документов из «папок Кищака» эксперты сравнивали с более 140 рукописными документами, которые несомненно вышли из-под пера Леха Валенсы.
Результаты этой экспертизы показали, что абсолютное большинство документов, найденных дома у бывшего министра, в том числе самые «интересные» — его обязательство сотрудничать с коммунистической Службой безопасности, расписки о получении денег и агентурные донесения, — были написаны именно экс-президентом Польши.
На этом основании дело о подделке документов было закрыто, но после заявления частного лица — пресс-релиз Института национальной памяти не называет фамилию заявителя — было возбуждено другое дело: о даче Лехом Валенсой ложных показаний.
Две недели назад ИНП заявил, что экс-президент трижды проигнорировал вызовы в прокуратуру, оправдываясь плохим состоянием здоровья. Ситуация изменилась только на прошлой неделе.
«(29 октября) Лех Валенса явился по вызову прокурора. Леху Валенсе предъявили обвинение в даче ложных показаний, которые должны были служить доказательством в уголовном процессе о подделке оперативных документов Службы безопасности от 1970-76 гг. в ущерб его интересам. Его допросили в качестве подозреваемого», — гласит пресс-релиз ИНП.
В институте добавляют, что Лех Валенса не признал себя виновным и отказался давать показания по этому делу.
Польский Маккейн или «Человек из папки»?
Проведенные еще в 2016 году социологические исследования показали, что отношение польского общества к обвинениям в адрес Валенсы, мягко говоря, неоднозначно.
Согласно результатам опроса CBOS от марта 2016 года, аж 40% поляков не имели собственного мнения по поводу аутентичности документов из «папки Кищака». 34% считали их настоящими, 26% — не верили в их подлинность.
Несмотря на сомнения в подлинности найденных в доме экс-министра материалов, 46% поляков считали, что в какой-то момент своей биографии Лех Валенса сотрудничал с коммунистической Службой безопасности.
Но — и это особо подчеркивали социологи — поляки склонны оценивать роль Валенсы в истории их страны, исходя не только и не столько из событий 70-х годов прошлого века, а принимая во внимание его более позднюю деятельность и вклад в историю Польши в целом.
49% поляков соглашались с утверждением о том, что даже если Валенса когда-то согласился сотрудничать со спецслужбами, его более поздние заслуги для Польши аннулируют этот эпизод в его жизни (противоположного мнения придерживались 29% респондентов).
Наконец, две трети поляков считали, что роль Валенсы в истории Польши является позитивной. Отрицательной его роль называли лишь 21% участников опроса.
Расходятся мнения по поводу гипотетического сотрудничества Валенсы с коммунистическими спецслужбами и у профессиональных историков.
«Факты (встреч Валенсы с кураторами из органов безопасности) требуют комментария», — писал в статье для Newsweek Polska профессор Анджей Фришке, напоминая о том, что вероятное сотрудничество Валенсы со спецслужбами началось в Гданьске, залитом кровью подавленной забастовки тамошних рабочих, и это не могло не влиять общий контекст тогдашних событий.
«Валенсу удалось убедить, что у него и у органов безопасности одинаковая цель: не допустить нового кровопролития. Поэтому следует противостоять безответственным замыслам…, а также «сигнализировать» о проблемах органам. Это была наивность и ошибка», — пишет Фришке, добавляя, что, если верить рассекреченным документам, с течением времени Валенса встречался со своими кураторами все реже, а в 1976-м органы и вовсе вычеркнули его из списка негласных осведомителей.
«В любой нормальной стране Валенсу даже не нужно было бы защищать», — пишет о судьбе Валенсы Newsweek Polska, сравнивая ее с биографией некогда попавшего во вьетнамский плен американского политика Джона Маккейна, сломленного врагами, но вернувшегося домой героем.
С другой стороны, хватает среди польских историков и оппонентов Леха Валенсы. Директор государственного Военного исторического бюро доктор Славомир Ценцкевич выпустил две монографии, которые выставляют фигуру Валенсы в совершенно неприглядном свете: он якобы охотно сотрудничал с органами даже во время своих больничных, доносил на своих товарищей, а позже пытался скрыть следы такого сотрудничества. Одна из книг Ценцкевича называется «Валенса. Человек из папки» — это прямая аллюзия на биографический фильм Анджея Вайды «Валенса. Человек из надежды», по сути героизирующий лидера «Солидарности».
Книги Ценцкевича были неоднозначно восприняты профессиональным сообществом, а сам Валенса обвинил историка в том, что тот лично фальсифицировал документы, якобы свидетельствующие о его сотрудничестве с органами.
В сентябре этого года варшавский окружной суд постановил, что Валенса должен извиниться перед Ценцкевичем, однако отказал историку в требовании компенсации морального ущерба.
«Победителей не судят»
«Не знаю, слышали ли вы такое выражение, но победителей не судят… Для того чтобы прийти к победе, победитель должен принимать странные и различные решения. Как вы сами сказали, я победил. А значит, мои методы были хорошими», — заявил Лех Валенса в интервью, которое он дал Би-би-си в своем гданьском офисе за считанные дни до предъявления ему официального обвинения.
При этом он признал, что использовавшиеся им методы борьбы с коммунистическим режимом могут нравиться не всем.
«Я никогда не был на коммунистической стороне и никогда не сотрудничал в этом понимании с «безопасностью» [с коммунистическими спецслужбами]. Конечно, я приспосабливал свои методы, чтобы победить. Только эти маленькие люди, которые никогда не были и не будут на том месте, на котором принимаются решения и ведется бой, никогда не поймут таких людей, как я», — продолжил Валенса.
Бывший президент Польши связывает давление на себя со своей политической позицией. Лех Валенса является ожесточенным критиком нынешних польских властей, регулярно принимает участие в протестных акциях против их политики. В знак протеста против нарушения властью основного закона страны Валенса уже несколько лет появляется на публике исключительно в футболках и свитерах с надписью «Конституция».
В своем «Фейсбуке» уже после предъявления ему обвинений Валенса написал, что «папки Кищака» были созданы в Институте национальной памяти по заказу братьев Качиньских (президент Лех Качиньский погиб в 2010 году в авиакатастрофе под Смоленском, его брат-близнец, лидер правящей партии Ярослав Качиньский считается одним из самых могущественных людей страны).
«Такое поведение (относительно меня) — это признание. О маленьких и слабых людях не говорят. С ними не борются. Борются с большими и сильными. А значит, я, должно быть, достаточно большой, если со мной борются до сих пор», — говорит он в интервью Би-би-си.
