«Все будем строить заново»: как живет Степанакерт, когда не обстреливают

По данным омбудсмена Нагорного Карабаха, с начала военных действий в сентябре 2020 года было обстреляно 130 населенных пунктов — 60% всей территории непризнанной республики. Те, что ближе к границе, пострадали сильнее.

Степанакерт находится на расстоянии 30 километров от линии фронта, но здесь больше всего жертв среди мирного населения.

Команда Русской службы Би-би-си вернулась в столицу Нагорного Карабаха, чтобы узнать, как живут люди в условиях объявленного перемирия.

В одном из дворов Степанакерта стоят две разбитые пятиэтажки. Снаряд попал в одну из них 2 октября, вторая пострадала от взрывной волны. Разбиты все окна, заглянув через рамы на первом этаже, можно увидеть обстановку: помытая посуда рядом с раковиной, кофейник, на столе живые цветы.

Из одного из домов бодро выходит мужчина с молотком в руках. Это Артур, который живет в квартире на первом этаже. Он ходит по соседям и заклеивает окна пленкой: «Чего мне стоит, 5 минут, вот я уже все закрыл».

Артур праздновал свой день рождения с друзьями, когда снаряд прилетел в его дом. Выйдя во двор, мужчина увидел лежащую на асфальте соседку.

«Её втянуло вакуумом, потом выбросило. Снаряд такой. Она упала с третьего этажа и погибла сразу же. Я её знал, её сына тоже Артур зовут», — рассказывает мужчина.

Вместе с женщиной в тот день погиб еще один сосед Артура — Радик, которому было 65 лет. Радик был ранен, его решили увезти в Ереван, но он скончался по дороге.

Семья Артура уехала в Ереван 27 сентября, соседи тоже разъехались. Он остался, ухаживает за 80-летней бабушкой, которая живет в доме напротив.

Бабушка сидит в нише у входа в подвал многоквартирного дома и почти не поднимается наверх, несмотря на то, что в Степанакерте уже несколько дней тихо.

Рядом с ней на столе стоит радиоприемник. Его дал ей Артур, чтобы она не скучала. «У нее нет детей, родственники были, но они уехали в Ереван», — говорит Артур.

Мужчина ходит от квартиры к квартире уже несколько дней. Где-то приклеит пленку на окно вместо стекла, кому-то дверь на место поставит. Материал приносят друзья.

Артур — радиомеханик по профессии, но считает, что сейчас люди должны уметь все: «Если надо, ты должен стать столяром, электриком, сварщиком, все надо пробовать. Жизнь такая пошла».

Артур не собирается никуда уезжать. «Куда мне пойти, 54 года. Выживаем, ждём, чтобы вернулись все наши жены и дети и жили […] дальше. Все будем строить заново, ремонтировать», — не унывает Артур.

Соседка, которой он помог закрыть окна, пообещала его дочери подарок на свадьбу — золотое украшение, как это принято в Армении. Артур отказался: «Зачем мне твое золото? Нас мало, надо чтобы все друг другу помогали».

С начала военных действий в Нагорном Карабахе в конце сентября этого года в непризнанной республике погибли 37 мирных жителей и 117 получили ранения. Больше всего жертв в Степанакерте, так как он густонаселен и интенсивно обстреливался.

Со 2 по 10 октября по городу было выпущено не менее 100 снарядов. Много жертв среди гражданского населения и в городе Мартуни, который расположен в нескольких километрах от линии фронта. Об этом Русской службе Би-би-си рассказал омбудсмен непризнанной республики Артак Бегларян.

Аппарат уполномоченного по правам человека с первого дня эскалации собирает информацию о пострадавших мирных жителях. Кроме этого, по словам Бегларяна, его команда фиксирует количество армянских пленных, захваченных азербайджанской стороной, и случаи надругательства над телами погибших.

О своей работе по обмену пленными и телами погибших омбудсмен говорить не может — не имеет права. Говорит только, что если эта работа не будет начата в ближайшее время, то тела могут разложиться, стать пищей для диких животных и что это прямое нарушение прав родственников погибших.

Бегларян рассказывает, что информацию о военнопленных, содержащихся на азербайджанской стороне, его сотрудники получают из открытых источников и в результате аналитической работы.

О пленных азербайджанских военнослужащих Бегларян тоже знает и даже посещал одного из них в больнице. Омбудсмен, по его словам, также посещает морг, чтобы убедиться, что убитые азербайджанские военнопленные не подвергались истязаниям перед гибелью

Уполномоченный по правам человека говорит, что хотел бы сотрудничества со своим азербайджанским коллегой, но структура закрыта для общения не только с ним, но и с омбудсменом Армении.

«Я это говорю без какого-либо политического контекста, меня интересует только защита прав человека, и я готов приложить все усилия, не только чтобы защитить армянское население, но и мирных жителей Азербайджана», — говорит Бегларян.

Вачаган приехал из района Мартакерта, где идут бои. Он был мобилизован и отправился на фронт 27 сентября. 21 октября он уехал с передовой, чтобы пройти обряд крещения. На вопрос, почему он решил креститься в 25 лет, с улыбкой отвечает: «Не успел».

Обряд проходит в одной из церквей Степанакерта. Вместе с Вачаганом в церемонии участвует его друг Ованес, который крестился за день до этого. Оба пришли в церковь в военной форме. На плече куртки Ованеса белой краской нарисован крест, какие можно увидеть на одежде многих армянских военных.

Весь обряд от начала до конца занимает 20 минут. После церемонии солдаты прощаются со священником и уезжают на войну. Сразу после них в церковь заходят трое мужчин в военной форме, двое заметно хромают. Они ставят свечи, крестятся и тоже уходят.

Несмотря на то, что молодежь продолжает уходить в армию, а бои продолжаются, Степанакерт медленно оживает. В городе заметно больше машин и людей, открылось несколько магазинов, работает пекарня. В очереди за хлебом стоят несколько человек, которые на всякий случай закупаются с запасом.

Шашлычник Боря теперь продает не только шашлык, но и сырое мясо. В шутку жалуется на то, что женщины вышли из подвалов и теперь ему приходится долго выслушивать, какой именно кусок мяса кто хочет: «Мужчине даешь любой кусок, он счастливый домой идет».