Начало туристического сезона в Абхазии ознаменовалось трагическим событием. Дерзкое убийство российского гражданина шокировало не только жителей отколовшегося региона Грузии. Антон Кривенюк специально для СОВЫ съездил в самые популярные для туристов города и рассказал, чего все-таки не хватает сфере отдыха в Абхазии и почему бывшая советская здравница так и не вернула себе былую популярность.
* В материале использованы топонимы и терминология, принятые в самопровозглашенной республике Абхазия.
«Условия такие – в конце сентября я должен выплатить хозяину этой мороженицы 30 тысяч рублей (примерно 500 долларов, — прим. автора)», — Даур выгружает из багажника старенькой иномарки аппарат для приготовления мороженого. Он привез его из Сухума в Новый Афон. Считается, что туристический сезон в этом богатом на достопримечательности городке будет успешнее, чем в столице.
«Будем смотреть, как пойдет, к тому же не знаю, можно тут вообще торговать, нет, кто придет, что скажут, не знаю, жизнь покажет», — Даур принялся торговать у дороги, по которой туристы идут к знаменитому водопаду – с одной стороны мини-гостиницы, впереди стоянка для туристических автобусов. Трудно придумать лучшее место для торговли в курортный сезон. Но наплыва туристов пока нет.
«В июне ставить смысла не было мое мороженное, дожди лили. А сейчас каждый день все больше экскурсионных автобусов, посмотрим, должны взлететь», — говорит Даур. Впрочем, этим июльским утром наш собеседник стоит в окружении таких же торговцев на пустынной аллее. Это чем-то напоминает генеральную репетицию в театре перед премьерой. Все готово, но зрителя еще нет.
«А кофе твой — помои, Зара», — обращается Даур к соседке, которая продает напитки, сахарную вату и всякие вкусные мелочи.
«Неправильно говорят, что мы для туристов готовим хуже, чем для своих. Вкусы разные. Вот кофе, я его делаю острым, не солю, а добавляю чуть крошки пережаренных зерен. А россияне такой кофе не понимают вообще, им нужно пол-ложки на чашку класть. А когда я путаю абхазцев с россиянами, мне говорят, что варю помои», — Зарина обстоятельно и серьезно комментирует критику по поводу качества сваренного ею кофе.
Семья туристов из России.
Фото: А. Кривенюк
Все эти люди, которые собрались летом в Афоне, здесь не живут. Они приехали на сезон в надежде заработать. А «точка» Зары, где она варит кофе, место притяжения для предпринимателей со всей округи, пока не приехали первые туристические автобусы из Сочи; экскурсанты – основа туристического потока в городе.
Эти предприниматели, в основном, сухумчане, они каждый вечер уезжают обратно домой. Но из восточных районов много людей, кому приходится оставаться здесь пока есть работа и весь сезон снимать жилье.
«Видишь мои цены – мороженое по 30 рублей (0,5 долларов, – прим. автора), так же, как если бы в городе (Сухуми) продавал. Это все выдумки про московские цены, турист такой пошел — если чуть дорого, ничего не берет, так уезжает.
А большинство, кто подходит, вообще много раз тут, все знают, видели своими глазами», — Даур обслужил первых клиентов. Это отдыхающие на своем автомобиле. Остановились в Гагре, приехали посмотреть Афон.
«Новый Афон на порядок лучше Гагры. Чисто, уютно. А там как раскопали город, так и бросили». Новый Афон действительно визуально сегодня самый благоустроенный абхазский курорт.
На самом деле цены кое-где бывают и вполне московскими. Но по поводу того, что среди туристов очень многие приезжают далеко не впервые и хорошо разбираются в абхазских реалиях, это факт.
Александр Синцов, турист
Фото: из личного архива
Москвич Александр Синцов за десять дней отпуска посетил почти все сколько-нибудь интересные места в Абхазии. Он не ценитель долгих посиделок в апацхе (традиционная абхазская постройка, — прим. СОВЫ), и поэтому многое потерял.
Своеобразие «настоящей» Абхазии, мест, удаленных от курортов, невозможно ощутить, если не окунуть кусок абысты (мамалыги) в сковороду со свежей поджаренной на костре копченой говядиной. Запить все это рекомендуется 60-градусной чачой «для своих» из Арасадзыха (село в Ткварчельском районе Абхазии, — прим. автора). Потом можно начать дебаты о положении дел в республике и мире, региональной политике и о неправильно ведущих себя по отношению к Абхазии всех соседях, со всех сторон: гор, моря и суши. И делать все это нужно где-нибудь в Очамчирском районе.
Синцовы были даже в пещере Абрскила в Отапе, довольно удаленном предгорном селе, куда добирается редкий турист. Но всегда быстро возвращались в Сухум.
«Появились банкоматы и возможность безналичной оплаты. Стала лучше мобильная связь, хоть интернет и безумно и неоправданно дорог. Стало меньше разрушенных и заброшенных зданий. Есть изменения в лучшую сторону в благоустройстве. Урны для мусора, парки, клумбы в центре города. Набережная в этом году выглядит лучше. Стало красивее? Да. Стало удобнее для отдыхающих? Пока вопрос без ответа. Ассортимент товаров стал лучше. Но цены завышены даже в сравнении с Москвой», — семья Александра Синцова каждый год останавливается в столице, здесь есть друзья, был одно время даже какой-то небольшой бизнес, эти отдыхающие отлично знают реалии абхазских курортов.
Синцовы, как и почти все, кто останавливаются на отдых в Сухуми, вкус абхазской кухни познают в ресторане «Нартаа», который многие десятилетия работает на набережной. Культовое место с хорошей кухней. Горожане многие годы хвалили знаменитые аджарские хачапури, которые здесь, по их предположениям, делали лучше, чем в самой Аджарии. Но говорят, что теперь они совсем испортились. Хотя как и прежде горячий хачапури, слегка посыпанный мукой и с яичницей сверху, разлетается за секунды. Поесть и немного выпить здесь вдвоем можно на 15 долларов. И это считается недорого по сухумским меркам.
Можно вкусно и недорого поесть. Фото: А. Синцова
В десяти минутах ходьбы от набережной за Красным мостом находятся лучшие сухумские апацхи. Они расположены в ряд вдоль основной дороги, ведущей от центра города на юг. Здесь колоритно. Наш знакомый, работающий в одной из них, обжаривает над очагом смачный кусок говядины. Крупные куски мяса коптятся над огнем, и как принято, мы заказываем целый кусок. Делить его, значит жадничать, что в Абхазии не принято.
Мы сами контролируем процесс прожарки, выбираем соленья и копченый сыр для абысты. Хотя лето и вроде не сезон, но можно заказать даже барабульку. Получается классический абхазской стол на четверых, примерно долларов за 60 с учетом вина и чачи в необходимых количествах.
Абхазская чача пользуется спросом у туристов
Фото: А. Кривенюк
«Но отдыхающие эту кухню так и не раскусили, я работаю уже десять лет и из года в год вижу знакомые лица, многие приезжают не один раз, но так и не разобрались, как есть мамалыгу», — говорит Ларетта Тарба, подавая огромную тарелку свежей зелени на стол.
«У нас есть специальное летнее меню, в нем борщи, окрошка, гуляш и другие знакомые им блюда. Никак не могу сказать, что у нас дорого, летом по вечерам полный двор людей, но знаете, бывает, когда муж и жена вдвоем едят одну тарелку супа. Мне кажется, многие приезжают почти без денег», — рассказывает Ларетта.
Абхазия – не рай для туристов
«Абхазия не является страной, полностью приспособленной для цивилизованного отдыха. Все должны понимать, здесь не туристический рай. Инфраструктуры — нет или не хватает. Мало или совсем нет местных продуктов. Овощи и фрукты привозные и дорогие. Свет, водоснабжение, канализация – с этим очень плохо. Засорены пляжи, дороги, повреждены культурно-исторические памятники.
Все отлажено и более менее нормально на маршрутах, которые предлагают турагентства. Паломнический туризм интересен, но недостаточно организован», — Александр Синцов и другие наши собеседники в один голос говорят о том, что отдых в Абхазии — для знающих эти места людей.
Т. н. граница на реке Псоу
Фото: А. Кривенюк
«Тут есть своя прелесть. Когда пересекаешь границу на Псоу, физически ощущаешь, что въехал в отпуск. Толпы и небоскребы Сочи остаются позади, впереди райский пейзаж, спокойное движение и неплохие, кстати, дороги. Среда тут успокаивает», — говорит Вадик Молчанов. Он тоже не впервые в Абхазии, но в отличие от нашего предыдущего героя, его нельзя назвать отчаянно влюбленным в эти места человеком. Несмотря на это, Вадик уже в пятый раз приезжает в Абхазию.
«Я вот знаю все ваши политические перипетии, слежу перед поездкой, что происходит. Переворот тут для нас не беда. В ста метрах от него можно спокойно пить кофе. Очень важно, что в этом году запретили гаишникам останавливать туристов. Ваши гаишники — это почти банда, их надо распускать. Но то, что перестали трогать, уже хорошо».
Вадим также хорошо осведомлен о качестве алкоголя на туристических маршрутах, воровстве на пляжах и о том, что в салоне автомобиля нельзя оставлять деньги и ценности.
«Но на самом деле именно тут понимаешь, как политическая нестабильность отражается на экономике. В первый раз мы приехали в 2008 году, не понравилось. Второй раз – в 2012-м. И это была уже другая Абхазия. Очень заметный рост. А вот после — не заметно, что был рост», — говорит он.
Кто едет в Абхазию
Массовым курортом Абхазию делает возможность добраться сюда на машине из России без лишних проблем и особых пограничных формальностей. Въехать можно по внутреннему паспорту.
Значительный фактор — близость Сочи, откуда летом прошлого года с краткосрочными экскурсиями приехал один миллион человек. Всего, по данным абхазских властей, в 2016 году республику посетили 1,4 миллиона человек. И скорее всего, это были пиковые показатели в текущем десятилетии.
Тем не менее, специалисты говорят, что спад неизбежен. На сезон 2017 года предварительные оценки довольно пессимистичны. Людей может быть на треть меньше, чем в прошлом. Это еще не «дно» падения.
Пляж в Лидзава
Фото: А. Кривенюк
«Оценивать этот сезон еще рано. Сейчас уже активнее стало бронирование. Погода наладилась, июль-август всегда были самыми активными месяцами в году. По опросу отельеров, бронируют август и сентябрь. У многих увеличилось количество туристов на половину по сравнению с июнем. По отзывам, и на границе стало больше машин на въезд», — говорит Анна Калягина, президент Абхазского союза туроператоров.
Есть причины сокращения туристического потока, которые лежат на поверхности. Это снижение платежеспособности основной целевой аудитории абхазских курортов – российского среднего класса и жителей российской провинции. Абхазия теряет преимущества по сравнению с другими регионами, куда массово едут.
Местные операторы в этом году предлагают хорошую скидку. Можно найти предложения «все включено» с проживанием в пределах до десяти дней и перелетом из Москвы за 500 долларов с человека. Но примерно такую же цену предлагают турецкие операторы с принципиально иным уровнем сервиса.
При этом в течение многих лет наплыв туристов баловал индустрию и людей, которые зарабатывают на них. В Новом Афоне, в Гагре и Пицунде, как минимум, три месяца в году весь номерной фонд был забит под завязку. Всегда был высокий интерес к экскурссиям, который кормит тысячи малых предпринимателей. Эти люди работают вдоль центральных туристических маршрутов. Они редко заботились о качестве сервиса, так как клиент итак был всегда.
В этом году, по сравнению с аналогичным периодом прошлого лета, спад посещаемости основных экскурсионных объектов – озера Рица и Новоафонской пещеры, составляет примерно 30%. А значит и в Сочи, откуда едут на экскурсию, мало людей.
Озеро Рица и алкоголь
Толпа туристов двинулась к озеру Рица. Но через какое-то время в обратную сторону пошли несколько мужчин. Перед вами основной клиент здешних «наливаек».
«Вот, смотри, молодой человек, черное, абхазское вино, нигде такого не встретишь», — женщина с жестким абхазским акцентом, будто металлическим голосом проговаривает тяжелую и грубую букву «х» в слове «абхазское».
Турист резко поворачивается к ней, слегка косясь набок, в ту сторону, где видимо остались у озера его жена и дети – «налей, полный пластиковый». Молча опорожнив стакан, он возвращается любоваться озером.
«Ты местный? У меня тут есть ачандарская чача — 55%. Хорошая», — продолжает женщина зазывать клиентов.
Она признает, что качество алкоголя здесь низкое. Это «пойло» из непонятных компонентов. Но запрос именно на такое – недорогое, но крепкое, «чтобы дало по шарам» и можно было ехать дальше. Качественное вино из гудаутских деревень здесь мало, кто ценит.
Обслуживание экскурсий более стойкий вид туристического бизнеса, люди едут всегда, больше или меньше, но едут. А вот число туристов, которые приезжают на отдых в Абхазию, будет падать, и не только по причине экономического кризиса. Нарастают проблемы с инфраструктурой. Постоянные проблемы со светом, водой, нестабильная работа ЖКХ. Все это отбивает охоту ехать в Абхазию во второй раз.
Власти Абхазии на протяжении долгого времени отказывались обновлять советское наследие – старые пансионаты и санатории. Но советский запас прочности проеден, инфраструктура разрушается. Это не так заметно по дорогам. Они капитально реконструированы. Но все остальное в упадке.
Бегут, бегут карманники
«Если ты видишь, что кто-то быстро бежит, значит, это карманники с добычей, здесь их тьма», — Даур Зухба рассказывает нам про афонских мелких воров. Весь год их здесь почти нет, к курортному сезону и эта публика стягивается из Сухуми.
В метрах ста от Даура — большая стоянка экскурсионных автобусов. Справа от нее стоянка автомобилей. На пригорке около стоянки почти все время, будто они тут работают, стоят два молодых человека. Из-за забора за ними наблюдают еще двое. Только они тут действительно работают охранниками стоянки. И хотя на трафарете большими буквами написано, что стоянка не несет ответственности за вещи и ценности, оставленные в автомобилях, плохие отзывы туристов в интернете бизнесу не нужны. За машинами присматривают.
Еще в 2006 году, во времена правления Сергея Багапша, милиция в летний сезон предпринимала особые меры для ограничения доступа потенциальных карманников в курортные регионы. Например, на посту в Мюссере, на границе Гагрского и Гудаутского районов, сотрудники милиции проверяли салоны автобусов и маршруток, по своему усмотрению выявляли «подозрительных лиц», высаживали их и отправляли встречным транспортом обратно.
Сейчас ничего такого нет, а количество молодых людей, которые вовлекаются в сезонный преступный бизнес, выросло.
Алмас, который просит не называть его фамилию, в этом году на «заработки» не поехал. Работа нашлась в сухумской кафешке, подрабатывает поваром. Но два прошлых сезона он провел в Гагре и Пицунде, часть времени — в камере местного отдела милиции.
В Абхазии значительная часть военного или послевоенного поколения росла в семьях без отцов, часто без родителей вообще. Таким семьям приходилось как-то выживать при полной разрухе. К этому добавилось и фактическое отсутствие жесткого контроля со стороны правоохранительных органов. Все это привело к сложной криминогенной ситуации, жертвами которой оказались молодые люди. Они так и не нашли себе применение.
Алмас вспоминает, как сошелся с бывшим правоохранителем, уволенным из органов за употребление наркотиков. Этот бывший сотрудник, очевидно собирал банду из молодых людей. Однажды Алмас дал им наводку на человека. Его земельный участок в горах, в безлюдной местности, был засажен коноплей. Предполагалось, что в этом доме хранятся большие деньги. Ребята пошли «на дело» без подготовки, по ним открыли огонь, один погиб.
В другой раз получили наводку на квартиру рыночного торговца. Им точно указали место, где лежат деньги. Они смогли проникнуть в жилище, но найти деньги, которые лежали на указанном месте, не смогли.
Алмас признается, что подобные приключения ему не по душе. В кармане есть 5-6 долларов, которых хватает на телефон и сигареты.
«Каждый свое дело делает, зарабатывает как может. Что ты плохого можешь сказать об этих пацанах, они последнее у них не берут», — на самом деле Алмас говорит о социальном протесте той части абхазской молодежи, у которой уже точно не будет никакого будущего. Они ничего не умеют, нет образования, нет элементарных навыков жизни.
Никто не занимается исследованием этой части общества. Высокая криминогенная ситуация среди них — почти норма. А также безработица, ранние браки и высокая рождаемость. Эти люди рано создают семьи, которые потом нечем кормить.
Свой протест к окружающему миру поколение выражает через агрессию – силой забирает то, что ему недоступно.
Так и живут. Попросить у двоюродного брата рубашку и туфли на свадьбу, пополнить баланс на телефоне на 50 рублей, еще 100 на сигареты – вот потолок необходимого. А если повезет украсть у туриста фотоаппарат, а потом продать его вместо 300 долларов, за 50 — большое везение.
«Но мы кайфовали, васа (сленговое обращение, с давних пор принятое в Абхазии, — прим. автора). Близкий «чаличнул» денег, здесь чуть посидели, поехали в Гагру. Там тоже девочек нашли, красивый вечер сделали», — для этой публики мелкое воровство на курортах, скорее развлечение.
Преступных группировок как таковых нет. Это осложняет правоохранительным органам работу. Милиция их ловит, отнимают украденное и все — иди, куда хочешь. Дела заводят редко, как правило, если только потерпевшие поднимают шум.
Туризм VS криминал
Тысячи таких, как Алмас, молодых людей испортили репутацию абхазским курортам. В результате турбизнес начал защищаться. Только по официальным данным, за последние три года в эксплуатацию запущено более 40 новых отелей, в основном, в западных районах Абхазии. Их бизнес напрямую зависит от отзывов гостей. Любой громкий инцидент может закрыть отель на следующий сезон.
Везде усилена охрана. Один из пансионатов в Пицунде даже окружил периметр своих корпусов колючей проволокой.
Абхазия всегда печально славилась карманниками, но примерно три-четыре года назад в криминальных сводках стало появляться больше случаев насилия. Лишний шум старались не поднимать, все плохое, как правило, происходит в разгар сезона. Попытка умолчать проблемы привели к трагедии в Гудаутском районе, когда один российский турист был застрелен злоумышленниками, еще нескольких, включая малолетнего ребенка, взяли в плен.
«Риски — отдельная тема. ГАИ-ГИБДД, воровство… Об этом надо знать. Но если рассказывать про поборы гаишников, про то, что в частный дом, где я живу, за последние три года дважды влезали воры. На моих глазах били стекла машины не с абхазскими номерами… Кто вообще поедет отдыхать сюда? Всякое бывает, но здесь ситуация ухудшается», — говорит Александр Синцов.
Абхазский гостиничный бизнес
Еще в 2012 году туроператоры жаловались на то, что в Афоне, где самый высокий в Абхазии туристический поток, практически негде селить людей, разве, что в частных халупах с минимальными удобствами. В Гагре были, в основном, советские санатории и пансионаты, в которых отдыхала партийная элита.
Сейчас новых гостиниц здесь десятки. Об архитектурных достоинствах этих зданий рассуждать не будем. Это проекты, типичные для курортов черноморского побережья и турецкого Средиземноморья.
Интерьер изысканный с поправками на «абхазский» стиль. Тяга к кожаной мебели, объемному декору, но бывает, смотрится солидно. А главное, что такие новые гостиницы находятся на рынке – услуги соответствуют стандартам в отрасли, владельцы заботятся о репутации, вкусно кормят и гарантируют безопасность.
Возникновение рынка современных гостиничных услуг самое лучшее из того, что случилось в абхазским туризмом за последние пять-шесть лет. Но выживать им трудно не только в связи с тем, что поток туристов сокращается. И даже не полчища карманников за воротами гостиницы самая большая проблема. Проблема в том, что стагнацию этого сектора сильно опередило отсутствие развития городской инфраструктуры.
Гостиница в Гагре
Фото: А. Кривенюк
«Для создания хорошего курорта категорически не хватает не только гостиничного строительства. Пора заниматься городским хозяйством, развитием городской среды. Туристу недостаточно качественного сервиса в отеле. Ему должно быть хорошо в том месте, куда он приехал», — говорит Мария Мальцева, управляющая в одной из гостиниц в Гагре.
Выходя из гостиницы, где работает Мария, турист оказывается в реальной Гагре. Здесь в любой момент могут выключить свет, вырубить воду, а стихийный самострой, вытянутые во все стороны пазлы минигостиниц, закрывают лицо города. Это один большой рынок, где тротуары перегорожены шезлонгами и надувными матрасами.
В Гудауте — лучший с советских времен пляж на восточном побережье Черного моря. Но вниманием туристов этот город после войны был обделен. Главная трасса проходит по городской окраине, особых достопримечательностей в городской черте нет, люди проезжают мимо. Все изменилось буквально года три-четыре назад. Сейчас здесь около полутора десятков небольших, но новых отелей. Оказалось, что этому городку с его длинными и широкими улицами и отличными пляжами очень идет быть курортом.
Гостиница в Гудауте
Фото: А. Кривенюк
Но лимит возможностей развития отрасли без господдержки исчерпан.
«По своему опыту мы и многие отельеры, с которыми мы знакомы, делают все возможное для комфорта гостей, но наше понимание туристического бизнеса не совпадает с пониманием властей и чиновников. Поэтому самое основное, что расстраивает наших гостей, это отсутствие инфраструктуры, мусор, неухоженные, не оборудованные пляжи и опасность на дорогах в виде лихачей и коров», — семья Николая Хазикова содержит четырехэтажный отель в центре Гудауты. Сейчас он заполнен до отказа, но май и июнь были пустыми. Если даже дальше пойдет все хорошо, то проседание в этом году по сравнению с прошлым, примерно на 30%.
Гостиничному бизнесу нужны нормальные законы и цивилизованные правила игры. Потому что страдает он не только от необустроенности окрестностей. Легальный сектор платит налоги, зарплаты. А рядом с ним сопоставимый по объемам теневой рынок туристических услуг. Это многотысячная армия людей, открывших гостиницы в своих частных домах, в которых туристы живут «как гости». Эти люди не платят налоги, незаконно подключаются к коммунальным услугам. В результате, отдых сотен тысяч туристов в Абхазии ничего не дает бюджету.
«Двухместный номер в гостинице стоит 2500 рублей в среднем. Частный сектор стоит 500 рублей с человека. Гостиница платит туроператору, налоги, зарплату персоналу, оплачивает технические услуги. Вода и свет у нас по более высоким тарифам, нежели у частного сектора, лицензия, опять-таки. В итоге 2500 рублей превращается в 1500. В частном секторе 1000 за тех же двоих человек и никаких никому выплат», — говорит Николай.
И, тем не менее, кризис — это, возможно, не всегда плохо. Развитие туристической индустрии в Абхазии тормозится не только политической нестабильностью, но еще и, как ни странно, избытком туристов. Массовый курорт в его советском понимании предполагает низкое качество сервиса, нет необходимости бороться за клиента. Турист и так едет. Таков подход обслуживающего персонала.
