«Недовольство растет». Как Казахстан проводит демократизацию и арестовывает оппозиционеров

В глазах международного сообщества Казахстан хочет выглядеть прогрессивной страной, стоящей на пути демократических реформ. В ходе обращения к Генассамблее ООН президент Касым-Жомарт Токаев в очередной раз напомнил о декларируемой им концепции «слышащего государства» и принятых мерах по либерализации политической системы. Дома, однако, его все больше обвиняют в подавлении гражданских свобод и использовании пандемии для замалчивания оппозиции.

6 июня во время несанкционированного митинга Асия Тулесова с криком «Совести у вас нет!» сбила фуражку с головы сотрудника алматинской полиции Нурбека Темирханова. На видео, ставшем основным доказательством вины Тулесовой, полицейский выглядит скорее опешившим, нежели серьезно пострадавшим, но за «применение неопасного для жизни насилия по отношению к представителю власти» Асие всерьез грозила тюрьма.

Потерпевшими по ее делу были признаны еще четверо коллег Темирханова, которых, как считает следствие, Тулесова публично оскорбила, назвав гадами и «мерзкими ментами» (защита считает, что Асия обращалась лишь к двоим полицейским).

Два месяца до приговора, несмотря на пандемию и ходатайства защиты, активистка провела под арестом. Прокурор попросил приговорить ее к году тюремного заключения за «преступление против порядка управления» и «общественно опасное деяние». Асия не отрицала ни инцидента с фуражкой, ни сказанных в адрес полицейских слов, однако в ее защиту выступили международные и местные правозащитные организации, художники и даже бизнесмены.

Ее дело стало знаковым для Казахстана, за семью онлайн-заседаниями суда следили все независимые СМИ. «На месте Асии мог бы оказаться любой другой человек из гражданского общества. То есть надо четко понимать, что сейчас судят не Асию, а всех людей из гражданского общества, кто поверил в перемены, — объясняет политолог Досым Сатпаев. — Основная цель этих задержаний и судебных процессов заключается не в том, чтобы запереть активистов, а в том, чтобы заставить их замолчать».

«Я очень сожалею о своем несдержанном поведении в отношении сотрудников полиции», — говорит Би-би-си Асия Тулесова. В суде она извинилась перед полицейскими, но признавать вину во вменяемых ей преступлениях отказалась.

«Не думаю, что уровень общественной опасности инцидента с фуражкой тянет на уголовное дело, — объясняет она. — Мне было очень неприятно обнаружить множество грубых ошибок в моем досудебном расследовании, в котором события были изложены не в том хронологическом порядке, а показания потерпевших не соответствовали тому, что они говорили в суде».

Свои действия во время митинга Асия объясняет «эмоциональным порывом», реакцией на применение силы со стороны полицейских против протестующих, которым фактически запретили выражать несогласие с государственной политикой.

Тулесова, правнучка двух жертв сталинских репрессий (два ее прадеда — литературный классик Казахстана Ильяс Джансугуров и нарком просвещения Ураз Джандосов — были расстреляны в 1938 году), говорит, что росла в семье, где «общественное» — очень значимо. «Даже нужды семьи отодвигаются на второй план, на первый выходит общественное благо, — говорит Асия. — С детства я любила организовывать столь ненавистные многими субботники, сажать деревья, цветы… Не могу сказать, что «политикой» я интересовалась с детства, но интерес к организации жизни общества был всегда».

До инцидента с фуражкой Тулесова была известна экологическим активизмом, а также акцией «От правды не убежишь» — баннер с такими словами Асия и ее соратники развернули вдоль трассы во время алматинского марафона 21 апреля 2019 года. Тогда, как и тысячи других казахстанцев, Тулесова поверила в возможность смены политического строя в стране после добровольной отставки Нурсултана Назарбаева, правившего Казахстаном почти 30 лет.

Его отставка проходила на фоне растущего напряжения в обществе: после гибели в пожаре пяти детей, живших во времянке в одном из жилых массивов Астаны, по всей стране началась волна протестов, известная как «митинги матерей», — с требованием к властям обеспечить жильем и социальными выплатами самые уязвимые слои населения.

19 марта Нурсултан Назарбаев добровольно сложил полномочия президента, оставив за собой посты главы совета безопасности страны и лидера своей партии «Нур Отан», а также титул Елбасы — лидера нации. Преемником Назарбаева стал председатель сената Касым-Жомарт Токаев, чьим первым решением на посту исполняющего обязанности главы государства стало переименование Астаны в Нур-Султан.

После ухода Назарбаева в нескольких городах Казахстана продолжились мирные демонстрации с требованием проведения честных президентских выборов. Отличительной чертой было то, что на улицы выходили молодые образованные казахстанцы, всю жизнь прожившие при одном президенте. За акцию «От правды не убежишь» Асию Тулесову и ее соратника арестовали на 15 суток, еще трех человек, снимавших видео, — оштрафовали. Вскоре последовали новые штрафы и аресты других активистов, которые выходили на мирные демонстрации или одиночные пикеты.

Несмотря на протесты, президентские выборы в стране состоялись досрочно, на 10 месяцев раньше положенного срока и всего через три месяца после отставки Назарбаева. Решение о проведении досрочных выборов и.о. президента Касым-Жомрат Токаев объяснил желанием «снять неопределенность». Токаев победил на выборах, набрав 70% голосов. С Назарбаевым на двух влиятельных позициях политологи говорили о состоявшемся «управляемом транзите власти».

«У Токаева при приходе к власти были серьезные проблемы с легитимностью, но если говорить откровенно, в Казахстане нет двоевластия, пока жив первый президент страны, — говорит политолог Досым Сатпаев. — Несмотря на его уход с поста президента, система, которую он создавал в течение 30 лет, осталась неизменной. Эта система не терпит инакомыслия и жестоко его подавляет».

После избрания Токаева протесты по всей стране продолжились. В течение четырех дней после выборов, по данным генпрокуратуры Казахстана, были задержаны и привлечены к ответственности за митинги почти 1000 человек.

«Если смотреть на ситуацию в динамике, на протяжении последних десяти лет в Казахстане то тут, то там вспыхивают митинги, недовольство растет. Ситуация чем-то схожа с той, что была перед развалом Советского Союза, когда в целом протестность была высокой, — считает Сатпаев. — Страна уже не будет прежней, как бы не старалась власть, и ее преемственность политических привычек не будет вечной. Транзит общественного сознания уже начался».

В своей инаугурационной речи Токаев пообещал пересмотреть социальную политику и обеспечить единство общества. «Меняется мировоззрение людей, особенно молодежи. Перед Казахстаном встают новые вызовы и угрозы.[…] Созидательные перемены на благо людей — вот мое понимание прогресса. При этом власть обязана слышать запросы людей, решать проблемы на местах, регулярно отчитываться перед гражданами», — заявил он.

В основе заявленных Токаевым реформ была концепция «слышащего государства» — все больше государственных услуг должны быть доступны онлайн, заседания госорганов должны транслироваться в интернете, чиновникам велели больше пользоваться социальными сетями. Сам Токаев неоднократно упоминал, что сам ведет свой аккаунт в «Твиттере».

Отметив, что диалог власти и общества «должен строиться на признании плюрализма мнений», Токаев объявил и о политических реформах, пообещав демократизировать закон о митингах.

По старому закону на любую демонстрацию требовалось разрешение местных властей; в результате, как отмечали правозащитники, 100% митингов оказывались несанкционированными.

Работа над поправками к закону велась в течение года, он был изменен и дополнен во время карантина. Изменились формулировки — вместо «разрешительного» порядка проведения митингов был введен «уведомительный», но суть, как отмечают правозащитники, осталась прежней.

В частности, несмотря на то что для проведения легального митинга достаточно лишь «уведомить» местные власти, у государственных органов осталась возможность «отказать в проведении мирного собрания». При этом причин для отказа стало еще больше, чем в предыдущей версии закона, — например, слишком большое число участников, отсутствие подписи организатора или предоставление неполной информации, наличие среди спонсоров митинга иностранцев. Оспорить отказ, как и раньше, на практике почти невозможно, говорят правозащитники.

«Новый закон практически не ограничивает проведение только одиночного пикета, и то его можно проводить только уведомив местные власти, которые являются частью существующей политической системы, — объясняет Сатпаев. — Все подобные реформы Токаева — это лишь политические технологии, которые припудривают систему, не меняя ее сути».

В день вступления в силу нового закона о митингах 6 июня Асия Тулесова и десятки других людей в разных городах Казахстана вышли на митинги, поддержанные двумя крупными оппозиционными движениями. Протестующие требовали кредитной амнистии, освобождения политических заключенных и запрета на продажу земель иностранцам. Организаторы акции в Алмате подали заявку на проведение митинга заранее, но власти, перекрыв к доступ к месту сбора, заявили, что акция не согласована: новый «уведомительный» закон в момент подачи заявки еще не действовал, а площадь перед Дворцом Республики закрыта на дезинфекцию.

Протестующие расходиться отказались, начались задержания. «Я заметила, как сотрудники полиции грубо задерживают людей, затаскивают их в автозаки и куда-то увозят, — рассказывает Асия о той акции. — Я перешла улицу и попыталась предотвратить незаконное, как я считаю, поведение сотрудников полиции, встав перед одним из автозаков, в результате чего на меня набросилась группа полицейских, грубо оттащила меня и в конце концов повалила на дорогу. После чего произошел инцидент с фуражкой».

«Я считаю право на мирный митинг нашим неотъемлемым конституционным правом, — заявила в своем последнем слове на суде Тулесова. — Я подразумеваю мирное поведение не только со стороны гражданского общества, но и со стороны правоохранительных органов и представителей власти, которые призваны быть с людьми, защищать их права и свободы».

Кризис недоверия к власти усугубился во времени пандемии, говорят политологи. Хотя Казахстан одним из первых в регионе признал случаи заражения Covid-19, ввел жесткий карантин и закрыл границы, число заболевших продолжало оставаться высоким, и властям пришлось вводить непопулярный карантин во второй раз. Кроме того, многие обвиняли правительство в искажении статистики за то, что Казахстан фиксировал смертность от коронавируса отдельно от пневмонии.

«Примечательно и то, что власти часто использовали карантин, чтобы оправдать аресты и нарушения во время судебных слушаний, — отмечает Хезер МакДжилл, исследователь по Центральной Азии правозащитной организации Amnesty International. — В заключении находятся в том числе оппозиционеры и критики правительства, которые осмелились говорить о том, как плохо справляются власти со вспышкой пандемии».

Пандемия сыграла злую шутку с Казахстаном, став главным оппозиционером власти, отмечает политолог Досым Сатпаев.

«Covid-19 просто обнулил 30 лет развития Казахстана, показав, что все многомиллионные проекты власти и многообещающие реформы ничего не значат, — говорит он. — В стране наступил управленческий хаос и кризис доверия власти. Не хватало лекарств, больниц, информации, по сути, население оказалось один на один в борьбе с вирусом. И вдруг как в той сказке, люди поняли, что король-то голый».

Аресты активистов под предлогом нарушения карантинных мер происходили по всей стране. По данным правозащитной организации Human Rights Watch, с момента введения ограничений и до 16 апреля более 5000 человек были привлечены к административной ответственности за нарушение карантина, более 1600 — приговорены к аресту. Задержаниям подвергались также журналисты и политические активисты, в том числе те, кто критикует власть в соцсетях. В июне активиста Альнура Ильяшева, написавшего пост в «Фейсбуке» с жесткой критикой правящей партии «Нур Отан», приговорили к трем годам ограничения свободы и пятилетнему запрету на общественную деятельность за «распространении заведомо ложной информации во время чрезвычайного положения».

В августе и сентябре десятки людей были арестованы за участие в траурном шествии в память об активисте Дулате Агадиле, в феврале скончавшемся в СИЗО при странных обстоятельствах (власти, включая президента Токаева, настаивают на сердечном приступе, родственники и правозащитники этому не верят). В генпрокуратуре шествие назвали несанкционированным митингом.

Многие антиправительственные митинги организует движение «Демократический выбор Казахстана» (ДВК), основанное беглым банкиром и оппозиционным политиком Мухтаром Аблязовым. Казахстан добивается его экстрадиции из Франции по широкому спектру обвинений, включая многомиллиардные хищения и заказное убийство, а само ДВК признано экстремистской организацией и запрещено. Та же судьба в мае 2020 года постигла партию «Көше партиясы», в которой казахские власти усмотрели переименованное ДВК.

Обвинение в причастности к «Көше партиясы» объединяет трех из шести человек, в сентябре пополнивших список политических заключенных, который составляет правозащитная организация Альянс «Тирек». Причиной уголовного преследования может быть репост или лайк постов в соцсетях, связанных с ДВК или «Көше партиясы».

Последний организованный ДВК митинг 25 сентября также обернулся задержаниями десятков человек и превентивными арестами оппозиционных активистов. Места проведения акций снова были оцеплены под предлогом дезинфекции.

12 августа суд приговорил Асию Тулесову к полутора годам ограничения свободы — ей нельзя без уведомления властей менять место проживания или работы, а также покидать Алматы. Собравшиеся в день приговора около здания суда активисты кричали «позор», требуя ее оправдания. Тулесова уверена, что освобождения из-под стражи удалось добиться только благодаря общественной поддержке.

«Очевидно, что жест Асии в любом законодательстве уголовно наказуем, но ее два месяца держали в СИЗО и не отпустили даже во время жесткого карантина, ставя под риск заражения, как будто она рецидивист, которая предоставляет огромную опасность общественности», — говорит Хезер MакГилл из Amnesty International.

29 сентября суд отклонил апелляцию Асии Тулесовой на приговор. Теперь она собирается обжаловать его на международном уровне. Хотя решение суда не запрещает ей заниматься общественной деятельностью, в службе исполнения наказаний в ответ на уточняющий вопрос ей посоветовали «на демонстрации и митинги не ходить».